Цирк наизнанку: художники биеннале поставили перформанс на высоте птичьего полета

Современное искусство поднялось на высоту птичьего полета: площадкой Уральской индустриальной биеннале стал Екатеринбургский цирк. Художники поставили перформанс прямо под куполом.

Цирк наизнанку, или представление на манеже против этого же самого манежа. Перформанс под куполом пронизан идеей противостояния жестокости и травматизму цирковой дрессуры. В тяжелом напряжении даже фанфары, которые звучат совсем не весело.

За все полчаса перформанса артисты не произносят ни слова. Лишь зрители тихо перешептываются, спрашивая друг друга о смыслах разматывающейся кроваво-красной ткани, девушки под куполом и мужчин в шляпах.

Как и полагается по законам современного искусства, далеко не все образы оказались поняты.

Кирилл Светляков, зритель: «Это момент, что мы все так или иначе находимся в этом состоянии напряжения, но это напряжение и позволяет нам выживать. Такой вот парадокс. Все говорят: расслабься. Если ты расслабишься, то получишь кровоизлияние в мозг».

Экстравагантный 74-летний художник Владимир Седаков, известный как дед Спартак, и вовсе уходит размышлениями в космос: «Я даже программу не читал, извиняюсь. Это всё предназначено для человека, который в напряжении, или человека, который выходит на уровень межзвездного пространства?»

Впрочем, даже автор перформанса раскрывает далеко не все карты. Тайна молчаливого зрителя с камерой так и остается покрытой мраком. Свет художница проливает лишь на главную сюжетную линию. Говорит, ее постановка – о травматическом опыте как животных, так и людей.

Ольга Кройтор, художник (Москва): «Приобретая его, начинаешь сам позже действовать в этих заданных рамках. Вот эти два дрессировщика, которые напоминают "Конформиста" Бертолуччи образно, отсылают как раз к этому дрессировщику, и мой персонаж после начинает повторять заданное им».

К технически сложному перформансу Дарья готовилась с лета, хотя под купол вверх ногами, уверяет, поднялась впервые. Говорит, в этом и смысл – чтобы всё было непривычно и не отрепетировано.

Неожиданно, но еще один смысл в постановку вплетается усилиями другого участника биеннале – болгарина Антона Стоянова. Его арт-объект – волшебное яйцо на самой вершине Екатеринбургского цирка. Такое возвышение не случайно.

Всё цирковое искусство, как и это яйцо, можно считать олицетворением теории так называемого гезамткунстверка, или синтетического единения искусств. Эту идею разработал еще немецкий композитор Рихард Вагнер, которого позже поддержал его русский коллега Александр Скрябин. И уже его работы в наши дни и вдохновили болгарского художника. Работу Стоянова можно назвать продолжением общего посыла участников биеннале: истинное искусство – удел лишь людей, но никак не животных.

Альберт Мусин