Психологический портрет «уктусского стрелка»: мнения специалистов

Екатеринбург продолжает обсуждать личность мужчины, обвиняемого в убийстве двух девушек на Уктусе. В инфошоу «События. Итоги дня» на ОТВ мы поговорили про психологический портрет Алексея Александрова и мотивы преступления.

Сложное дело

Сергей Колосовский, адвокат Свердловской областной гильдии адвокатов: Я знаю, что уголовный розыск добросовестно работал весь год. Я знаю, что полиция сделала всё, что от них зависело, чтобы это преступление раскрыть, а все эти сомнения, «оно – не оно», основаны на не совсем удачной подаче информации.

Если преступление не раскрыто по горячим следам, то оно раскрывается оперативным путем. Если человек совершает профессиональные преступления, входит в преступные группировки, то такое преступление раскрыть проще, потому что информация о нем, так или иначе где-то появляется, ходит кругами в криминогенной среде, в которой у оперативников есть свои «уши». Здесь же речь идёт о несистемном человеке, который не связан с преступными кругами – раз, который, по всей видимости, не будет об этом рассказывать – два. Соответственно, здесь, с первого же дня искали оружейников, все кабинеты были завалены разными моделями пневматического оружия. Собственно говоря, так и получилось, что нашли, в конце концов, через оружейников. Это логично. Но срок здесь мог быть любой.

Бастрыкин мог десять раз это дело поставить на контроль, но если бы Уголовный розыск не установил подозреваемого, то никакие контроли ничему бы не помогли. Поэтому здесь связи никакой нет, тем более что установленный им срок никто в итоге не выдержал.

Ошибка пресс-службы

На мой взгляд, большой ошибкой пресс-службы следственного комитета было давать какую-то обрывочную информацию, зачем-то закрыли судебное заседание. Ну, какая здесь может быть тайна следствия, если один фигурант, он уже пойман, а адвокаты этого фигуранта сидят в этом судебном заседании и всю эту тайну всё равно слушают? Ну, открыли бы судебное задевание, показали бы доказательства. Может быть, вопросов бы этих и не было, поэтому здесь, мне кажется, просто неудачная работа со СМИ со стороны Следственного комитета, вот и всё.

Мотивы и улики

Найденное у него оружие указывает на возможность преступления – на мой взгляд, стопроцентную. Опять же, судя по СМИ, он готовился, неоднократно там снимал с квадрокоптера. Соответственно, если у него найдены видеозаписи этого места – это уже какое-то совпадение. Самым достоверным было бы, конечно, если бы он указал, по каким деревьям пристреливал, в этих деревьях нашли бы пули, пули бы совпали хотя бы по калибру. Тогда можно было бы говорить практически со стопроцентной вероятностью, что это он.

Я думаю, что это в любом случае какие-то психические девиации. Нормальный человек этого не сделает. С моей точки зрения, он ненормальный: пошёл, первых попавшихся девочек застрелил. Зачем? Но психиатрия зачастую не признает их ненормальными. При этом у многих преступников находят справки, права водительские.

Признаки ненормальности

Алёна Сиденкова, доктор медицинских наук, заведующая кафедрой психиатрии, наркологии и психотерапии УГМУ: Психиатрический диагноз человеку можно поставить только по психиатрическому освидетельствованию, после личного контакта врача-психиатра с человеком. Что касается этого человека, то мы, конечно, понимаем, что, скорее всего, речь пойдёт о судебно-психиатрической экспертизе, и только на её основании будет дано какое-то заключение о психических отклонениях.

В процессе общения можно так или иначе почерпнуть хоть какую-то информацию о человеке. Прежде всего должен быть некий понятный мотив действий. Когда мы вступаем в какие-то взаимодействия, мы так или иначе представляем, чего ждём от собеседника. Если действия непоследовательные, непредсказуемые и не укладываются в ожидаемые нормы, дальше вопрос о непонятных мотивах может вылиться в какие-то другие размышления.

Это может быть бесстрастность, отсутствие яркого эмоционального фона либо какой-то напряжённый момент в общении. Это те случаи, когда человек устанавливает контакт особым образом, ему зачем-то нужен этот контакт. То есть он с какой-то собственной целью, которую мы не всегда понимаем, начинает вить вокруг нас свои какие-то сети. Если при этом человек нам понятен и он тёплый в эмоциональном плане, тогда мы, наверное, можем не так его опасаться.

Экспресс-проверка

На диспансеризации маловероятно выявить такие отклонения у человека – просто в силу того, как организован этот процесс, очень быстро и с огромным количеством людей. У врача есть очень небольшой промежуток времени, чтобы просто собрать какую-то информацию.

Другое дело, если речь идёт о более продолжительной беседе. В ней можно выявить специфические интересы: почему по одной теме человек активен, а другой избегает и закрывается от неё? Это то, как человек реагирует, насколько эмоционально, насколько он может дистанцироваться от другого человека, когда он, скажем, смотрит на боль. Насколько он способен к сопереживанию.